Свидетельница смерти [= Театр смерти; Убийство на бис ] - Нора Робертс

– Даллас.

– Точно! Я помню, что-то связанное с Техасом. – Проктор явно нервничал, и голос его то и дело срывался. Но все же он отступил и широко распахнул дверь, приглашая женщин войти. – До сих пор не могу прий­ти в себя. Мне все еще кажется, что произошла какая-то ошибка…

– Если так, то ее уже не исправишь.

Ева окинула взглядом квартиру, которую, впрочем, можно было так назвать лишь с большой натяжкой. В единственной комнате стояло убогое кресло-кровать со смятым бельем, которое Проктор даже не удосужил­ся убрать, шаткий стол с обшарпанным телефонным аппаратом, торшер с дырявым абажуром и комод с тре­мя выдвижными ящиками. «Да, – подумала Ева, – для некоторых служение музам оказывается не слишком прибыльным делом».

– Гм… позвольте… я сейчас… – Слегка зардев­шись, хозяин вытащил из-за комода складной стул. – Извините. По сути дела, я здесь только ночую, это мес­то не слишком подходит для приема гостей…

– Не воспринимайте нас в качестве гостей. Пибо­ди, включи диктофон. Вы можете присесть, мистер Проктор, если так вам будет удобнее.

Проктор уселся на кровать, предложив Еве склад­ной стул. Пибоди осталась стоять.

– Я… – Его пальцы нервно перебирали пуговицы не слишком свежей рубашки. – Я просто не знаю, как себя вести. Никогда не играл в криминальных драмах такого рода. Только в сериалах и романтических комедиях.

– А мое сильное место – как раз криминальные драмы, – спокойно откликнулась Ева. – Вы просто от­вечайте на мои вопросы, и все будет в порядке.

– Хорошо. Ладно.

Обведя комнату взглядом, словно видел ее впервые, Проктор закинул ногу на ногу, затем снял ее и улыбнул­ся, словно просил о снисхождении. Он смотрел на Еву взглядом школьника, которого вызвали в кабинет ди­ректора за нарушение дисциплины.

– Беседа лейтенанта Евы Даллас с Майклом Прок­тором в квартире вышеозначенного. Присутствует офи­цер Делия Пибоди.

Проктор слушал, барабаня пальцами по коленям, и вид у него был такой виноватый, будто его застукали с ки­лограммом героина в хозяйственной сумке.

– Знаете ли вы свои права и обязанности?

– Да, наверное… Скажите, мне нужен адвокат? – Он посмотрел на Еву взглядом щенка, умоляющего, чтобы его не наказывали за то, что он испачкал ко­вер. – У меня есть одна знакомая, юрист из театра. Мо­жет, мне ей позвонить?

– Решайте сами. Вы можете вызвать адвоката в лю­бой момент нашей беседы. Или, если хотите, мы можем перенести разговор в Управление полиции.

– О господи… – Он судорожно выдохнул и в нере­шительности посмотрел на телефон. – Нет, пожалуй, я не буду ее беспокоить. У нее и так дел невпроворот.

– Расскажите, пожалуйста, о том, что произошло вчера вечером.

– Вы имеете в виду… – Проктор нервно поежился. – Я был за кулисами, с левой стороны от сцены. Блестящая постановка, просто блестящая! Помню, я думал, что, если спектакль будет долго не сходить со сцены, у меня, возможно, появится шанс сыграть Воула. В течение сезона Драко наверняка пропустил бы один или два спектакля…

Он вдруг осекся и побледнел.

– Я вовсе не имел в виду, что… Я никогда не желал, чтобы с ним что-нибудь случилось! Я скорее думал, что он может заболеть, простудиться. Или ему просто понадобится свободный вечер… Вы понимаете?

– Конечно. И что вы видели из-за кулис с левой стороны во время последней сцены?

– Драко был великолепен! Высокомерный, холодный, безжалостный. Как Воул торжествовал, будучи выпущен на свободу! И это притом, что он только что отшвырнул Кристину, как обглоданную кость. Он победил, он обвел вокруг пальца систему, он обманул всех! А потом – шок. Шок в его глазах, паралич, когда она бросилась к нему с ножом в руке. Я смотрел и думал, что мне никогда не достичь таких вершин мастерства. Я ни за что не найду в себе столько… – Он на секунду задумался. – Столько всего.

– Когда вы поняли, что Драко уже не играет?

– Я думаю… Я думаю, в тот момент, когда Айрин закричала. По крайней мере, я понял, что случилось не­что ужасное. Но все произошло так быстро! Люди бежа­ли к нему, кричали… Тут же опустили занавес, а он по-прежнему лежал.

«Да, трудновато встать и выйти на поклоны, когда у тебя в сердце застряло восемь дюймов стали», – подумала Ева.

– Какие у вас были отношения с Ричардом Драко?

– Никаких.

– Вы не общались, не разговаривали?

– Ну-у… – Пальцы Проктора снова начали свой нервный танец. – Конечно, пару раз мы разговаривали, но, боюсь, по отношению ко мне он испытывал только раздражение.

– Почему?

– Видите ли, лейтенант, я постоянно наблюдаю. За людьми, – уточнил он с неуверенной улыбкой. – Я изучаю людские типы, характеры. Я наблюдал и за Дра­ко, и это выводило его из себя. Однажды он сказал мне, чтобы я не попадался ему на глаза, иначе он… гм… сде­лает так, чтобы я мог реализовывать свое актерское да­рование только в порнографических представлениях. Я, конечно, тут же извинился.

– И что дальше?

– Он швырнул в меня пресс-папье. Бутафорским пресс-папье со стола сэра Уилфреда. – Проктор морг­нул. – Он промахнулся. Но он и хотел промахнуться, я в этом уверен.

– Вы на него, наверное, страшно разозлились?

– В общем-то, нет. Я смутился, поскольку рассер­дил великого актера во время репетиции. Ему понадо­бился целый день, чтобы успокоиться.

– Человек угрожает поломать вам всю жизнь, швы­ряет в вас пресс-папье, а вы на него даже не сердитесь?

– Но ведь это Драко! – благоговейно произнес Проктор. – Один из лучших актеров столетия. Я ду­маю, он бы им не стал, если бы не обладал таким темпераментом.

– Судя по всему, вы им восхищаетесь, – заметила Ева.

– О да! Я очень давно начал изучать его творчество. У меня есть записи всех работ Драко. И когда у меня появилась возможность стать его дублером на роль Воула, я ухватился за нее обеими руками. Мне кажется, это поворотный пункт в моей карьере. – Теперь глаза Проктора сияли. – Всю жизнь я мечтал оказаться на одной сцене с Ричардом Драко – и вот моя мечта сбы­лась.

– Но вам едва ли удалось бы его заметить, если бы с ним чего-нибудь не произошло.

– Дело не в этом. – Загоревшись, Проктор подался вперед и чуть было не упал с шаткой кровати, которая угрожающе заскрипела. – Я репетировал те же сцены, что и он, разучивал его диалоги… Это все равно как стать им самим! В некотором смысле, конечно…

– И теперь вы сможете занять его место, правильно?

– Да! – На лице Проктора расцвела и тут же погас­ла улыбка. – Я понимаю, насколько эгоистично, на­сколько ужасно все это звучит. Мне самому это непри­ятно…

– Вы испытываете финансовые затруднения, мис­тер Проктор?

Он вспыхнул, моргнул и безуспешно попытался улыбнуться.